До
сих пор, когда я вспоминаю об этих двух
последних неделях перед школой, когда
я впервые пошла работать, я удивляюсь,
как мне удалось справиться со всем этим.
Если бы в начале лета, когда я, сдав
итоговые экзамены за 10класс, беззаботно
собирала вещи на юг, кто-нибудь сказал
бы мне, что пройдет два месяца, и я стану
промоутером, я бы не поверила и решила
бы, что человек, сказавший такую чушь,
просто-напросто шутит. Мне казался
невероятным сам факт: я работаю для
того, чтобы получить действительно
хорошие деньги, а не просто раздаю
листочки с рекламой автомобильного
клуба, как это было прошлым летом.
Но,
вернувшись из лагеря, где я провела
июль, я согласилась на мамино предложение
поработать хоть где-нибудь. Я точно не
помню, кто посоветовал нам РусИнфо, но
уже спустя несколько дней я, ужасно
напуганная туманным будущим, звонила
в дверь их офиса…
Все
произошло очень быстро. Еще в среду я
ездила не тренинг, а уже в субботу был
мой первый рабочий день. Мне сказали
одеться, как в школу: белый верх, черный
низ. И вот представьте себе картину: на
дворе середина августа, восемь утра,
все, конечно же, спят, а я иду на работу
в бежевой футболке и черной юбке…
Приняли
меня не так уж радостно. Мне сразу дали
понять, что я всегда должна быть сама
за себя, т.е. делать все сама, без чьей-либо
помощи: отмечаться у зам.директора,
забирать свой товар – тяжеленную тележку
с медом – и тащить ее на улицу до палатки.
Мне никто ничего не объяснял, я должна
была сама знать, как надо делать. А я не
знала. Но со временем я там освоилась,
хотя на первых порах было очень трудно,
хотелось все бросить и уйти. Но я
справилась с этим желанием, сказав себе:
я остаюсь…
Каждое
утро ровно в девять я звонила в домофон
задней двери, отмечалась у охранника,
взбегала по лестнице наверх, дожидалась
замдиректора, напоминала ей о своем
существовании и мы вместе шли вниз, на
склад, составлять накладную на мой
товар. Потом я забирала со склада
тяжеленную тележку и тащила ее через
весь магазин на улицу. Ни разу никто не
предложил мне помочь, а я не просила
помощи из гордости. Я отвозила тележку,
потом бежала обратно в магазин на поиски
табуретки. Знаете, я сидела на табуретке,
на которую обычно встают в магазине
продавцы, чтобы достать что-нибудь с
верхней полки. Так что я находила ее
между полок и незаметно тащила на улицу.
Ведь меня могли остановить и заставить
вернуть табуретку: промоутерам не
полагается сидеть, к тому же табуретки
там были в дефиците.
Пока
старшие кассиры подключали кассу, я
красиво раскладывала баночки с медом,
периодически вытирая липкие пальцы о
форменный передник в бордово- желтую
полоску. Часам к десяти начинали
появляться первые покупатели, обычно
это были пенсионеры или супружеские
пары средних лет. Нашему поколению мед
не очень интересен, а вот люди в возрасте
знали в нем толк. Я должна была зазывать
покупателей, предлагать им попробовать
мед и рассказывать им о меде, его
целебных свойствах и все такое. Хотя,
честно говоря, частенько я пренебрегала
своими обязанностями: большую часть
времени я ничего не делала и просто
читала книжку под столом, ожидая пока
они сами подойдут к моей палатке. Тогда
я быстро вскакивала и с готовностью
отвечала на их вопросы. Хотя три вида
меда в простых банках без картинок не
пользовались особой популярностью, за
семь часов мне все–таки удавалось
продать около десяти банок. Не знаю
почему, но особой популярностью
пользовался мед разнотравье. Хотя,
наверное, люди просто думали, что чем
больше в меде намешано трав, тем он
полезней…Разнотравье в больших и
маленьких банках раскупили в первые
дни, и, пока мне не привезли еще баночек,
торговля шла очень медленно. Осложняло
мою торговлю и наличие конкуренции: в
соседней палатке видов меда было больше,
и пользовался он большим спросом.
И
вот вам еще одно несоответствие правилам:
в палатке я сидела не одна. Ведь чтобы
купить мед надо сначала пробить его
через кассу. Поэтому со мной сидела
кассир. Они менялись каждый день, поэтому
уже к концу первой недели я знала многих
из сидящих в магазине кассиров по именам.
Обычно я заходила в О’кей с целью купить
себе что-то на обед. Хотя обедом это
сложно назвать. Это был скорее перекус.
Я заходила в магазин, иногда даже забывая
снять форменный передник. Покупала
пирожки, а к ним яблочный сок из
холодильника, тащила все это к кассе,
оплачивала, а потом все это несла в
пакетике на свое рабочее место. Есть
надо было быстро, чтобы не засекли. Мой
перекус происходил обычно около 11. В
это время поток покупателей временно
иссякал, и я спокойно наслаждалась
бездельем.
Я
работала в первую смену, поэтому мой
рабочий день заканчивался около четырех
часов дня. Потом приходила моя сменщица,
и я бежала домой. Как-то я, конечно,
работала во вторую смену, но мне не
понравилось совершенно: холодно и время
тянется медленнее, чем утром. А в первую
смену работать было одно удовольствие.
Часто, когда я приходила на работу, а
это было около девяти часов, моя палатка
еще не была собрана, а вызванные для
этой цели рабочие делали это очень
медленно. Так что я успевала сделать
все свои дела. Чтобы вывести тележку из
магазина, нужно было получить разрешение.
Поэтому я взбегала на второй этаж,
разыскивала замдиректора, и мы вместе
спускались вниз, на склад. Там я находила
свою тележку, в которую накануне моя
сменщица аккуратно сложила все баночки
с медом, и начинала их все пересчитывать.
Потом я расписывалась в накладной,
составленной замдиректором на основе
моих подсчетов, и выволакивала тяжелую
неповоротливую тележку на улицу. Пока
рабочие, переругиваясь между собой,
устанавливали шаткую палатку, я стояла
рядом и спокойненько читала книжку,
облокотившись на тележку с медом. Одной
рукой я держала книжку, а другой тележку,
чтобы она не съехала по наклонной
плоскости тротуара вниз и не врезалась
в еще сонных и вялых покупателей.
Я
не могу сказать, что работать было ужасно
трудно или что мне все очень легко
давалось. Каждый день я сталкивалась с
определенными проблемами, которые
как-то надо было решать мирным путем,
и, желательно, без вычетов из моей будущей
зарплаты. Много чего за те две недели
произошло, всего и не упомнить…
Например,
как-то директор магазина решила все-таки
проявить интерес к работникам пищевой
промышленности и вышла на улицу. Увидев,
что на мне нет косынки, она ужасно
разозлилась и пригрозила выговором. Я
пообещала, что этого больше не повторится,
дав себе обещание больше не попадаться
ей на глаза.
Однажды
супервайзер застал меня за чтением
книжки на рабочем месте. Но я этого даже
не заметила, а он и виду не подал, что
что-то видел. Я узнала об этом случае
только спустя две недели, приехав за
зарплатой в РусИнфо. Мне заплатили на
пятьсот рублей меньше, и я, конечно же,
спросила, в чем дело, и тогда услышала
о некоем штрафе в размере пятисот рублей.
Супервайзер, оказывается, все-таки сдал
меня.
Пару
раз меня ловили на том, что я не маркировала
купленную еду и приходилось долго
доказывать, что я ее действительно
купила, а не украла.
Один
раз я даже писала объяснительную записку.
В разгар рабочего дня мне стало осень
плохо, я позвонила маме и попросила
приехать. Она приехала, и мы стали звонить
Оле - девушке, которая общалась с нами,
промоутерами и контролировала нашу
работу - чтобы она нашла мне кого-нибудь
на замену. Пока она тщетно пыталась ее
найти, мама залезла ко мне в палатку,
чтобы оказать мне моральную поддержку.
Но это не осталось незамеченным. Ни при
каких обстоятельствах, как я узнала
позже, никто не имел право заходить в
палатку. Довольно-таки неприятный
инцидент, но все ограничилось только
объяснительной, моей и кассира.
Август
подходил к концу, и в палатке становилось
все холоднее и холоднее. Чтобы не
закоченеть за семь часов работы, я
надевала свитер и куртку – и это в конце
лета! Но это как выяснилось позже, были
еще цветочки. Самое интересное началось,
когда ветер усилился настолько, что
стал раскачивать нашу, и без того не
самую устойчивую, палатку из стороны в
сторону. В конце концов, один из столбиков,
к которым она была прикреплена, не
выдержал и треснул. Мы испугались, что
она свалится на нас, и позвали рабочих.
Нам пришлось мокнуть под дождем полчаса,
пока они склеивали столбик скотчем и
заново устанавливали палатку.
Но,
не смотря на все трудности, я и сейчас
могу с уверенностью сказать, что мне
повезло с условиями работы. Конечно,
было холодно, и после семи часов сидения
на одном месте начинала болеть спина,
но, проработав один день в магазине, я
поняла, насколько мне повезло. Во-первых,
я сидела на табуретке, а по правилам
полагалось стоять, во-вторых, я работала
на улице, где не было камер и постоянного
контроля. Я могла читать, болтать с
кассиром, есть, звонить по телефону…
Только не подумайте, что я вообще не
работала и весь день бездельничала.
Первые дни я осваивалась на новом месте
и продавала очень мало баночек с медом.
Но со временем я освоилась, осмелела и
начала творчески подходить к процессу.
Я очень радовалась, когда удавалось
продать очередную банку. Я рассказывала
о свойствах меда, отвечала на вопросы…
День пролетал незаметно, и я шла домой.
Потом
начался учебный год. Долго совмещать
работу и учебу у меня не вышло. Первого
я, конечно, взяла выходной, второго тоже,
а третьего работала всю вечернюю смену
в магазине. Там, конечно, было теплее,
но мне ужасно не понравилось. Семь часов
мне пришлось провести стоя. Присесть
не удалось ни разу. Правда, ближе к вечеру
меня попросили сходить на склад и
пересчитать все банки, где я и провела
час, наслаждаясь отдыхом. Парочка царапин
от острых краев банок и ужасно липкие
руки после меня нисколько не расстроили…
В
тот же вечер я решила: пора уходить. И
ушла.
Больше
я на работу не выходила, хотя пару раз
меня и просили это сделать. Я ушла, и
наконец-то вздохнула с облегчением…
Но,
знаете, я ни о чем не жалею! Много всего
было: и плохого, и хорошего… Сейчас я
уже почти забыла об этом, все это кажется
давней и давно забытой историей… Но
все-таки, благодаря этой работе я
приобрела ценный жизненный опыт. а ведь
это, пожалуй, самое главное, правда?:)
Комментариев нет:
Отправить комментарий